На одну
шестую суши говно в кучи подсобралось.
Между кучами
из говен нагло ходит сраный Ватник, долбоебу он подобен.
То еблом в
говно уткнется, то с колен внезапно встанет, что вообще одно и тоже, он кричит,
и матерится, угрожая всем в округе.
В этом крике
— жажда мести!
И последствия запоя, нежелание свободы и фантазии в победе, той
что раньше, в сорок пятом, там, где дедываивали.
Здравый
смысл пред ватой стонет, — стонет, мечется средь говен ведь на дно его готовы
спрятать ватники толпою.
Экономика
рыдает, — ей несчастной недоступно, наслаждение бредом ваты: с отрицательным,
блять ростом, повышения снижений.
И порядочные
люди, робко прячутся от ваты.
В ебанутой ватной жизни ищут место для спасенья....
Только наглый сраный ватник ходит счастлив среди говен, он вдыхает ароматы рад,
что много где насрал он!
Всё мрачней
и выше кучи вырастают над страною, и поют, и рвутся кучи на просторы мировые.
Все смердит.
А волны говен накрывают с головою, споря с жизнью, в этих волнах ватник
чувствует комфортно.
Он
охватывает сразу много куч объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой
злобе на соседей, разбивая в пыль и брызги те говенные громады.
Наглый
ватник с криком ходит, долбоебу он подобный, весь испачканный говнищем, заебал
он всех в округе.
